ТГ “Семья Права”: “Насажденные USAID западные ювенальные алгоритмы в российской правоприменительной практике заменили собой федеральное законодательство и здравый смысл.” (25.07.25)
Депутат Госдумы Николай Петрович Николаев опубликовал ответ на свой запрос Министра социального развития Московской области Кирюхина.
Ответ наглядно доказывает, что насажденные USAID западные ювенальные алгоритмы в российской правоприменительной практике заменили собой федеральное законодательство и здравый смысл.
Увы, Генеральная прокуратура, СК РФ, Уполномоченный при Президенте РФ по правам ребенка на описанную практику внимание не обращают.
Потому считаем важным разобрать и прокомментировать этот ответ. Полное аудио разбора этого письма адвокатом Надеждой Александровной Гольцовой можно послушать по ссылке,
мы же приведем краткую выжимку:
Когда мы рассказываем о чудовищной практике правоприменения, в рамках которой дети безосновательно изымаются из семей, помещаются в приемные семьи, в центры, длительное время там содержатся, не возвращаются родителям, не ограниченным и не лишённым родительских правах, мы понимаем, что поверить в это сложно. Но в нашем распоряжении появилось, благодаря Николаю Петровичу, письмо, и каждый может лично убедиться, какой подход существует на территории Московской области к семьям, что дети изымаются из семьи по совершенно несущественным поводам и основаниям, и куда они помещаются.
Напомню, что по закону родительские права могут быть ограничены только в рамках судебной процедуры при ограничении, либо при лишении родительских прав.
Это длительная процедура: иск рассматривается в суде, участвует прокурор, может участвовать адвокат или представитель родителей, изучаются доказательства обеих сторон и выносится решение, которое сразу в законную силу не вступает, а только если ни одна из сторон его не обжалует. При обжаловании дело пересматривается судом апелляционной инстанции, и только после такого двойного рассмотрения, вступает в законную силу ограничение или лишение родительских прав. Права родителей прекращаются, ребенок может быть изъят и помещен в семейный центр, либо в приемную семью.
Существует так же возможность изъятия ребенка в случае, если существует исключительное обстоятельство – непосредственная угроза его жизни и здоровью (ст. 77 СК РФ).
Совсем иное указано в ответе Минсоца: “дети семьи в трудной жизненной ситуации (ТЖС) или в социально опасном положении (СОП) при невозможности воспитания родителями помещаются временно в гостевые ресурсные приемные семьи, либо в семейные центры помощи семье и детям».
Помещаются кем? Не родителями!
Приведем некоторые примеры ТЖС и СОП.
Детьми, находящимися в трудной жизненной ситуации, в частности, признаются дети с ограниченными возможностями здоровья, дети с отклонениями поведения, с девиантным поведением любой степени, дети из семей беженцев, дети, проживающие в малоимущих семьях, дети – жертвы насилия (под которым сегодня может пониматься практически любая попытка воспитания) – все эти дети автоматически попадают в группу риска, и могут легко уехать в гостевую семью, вопреки воле и желанию родителей.
Четких критериев нет, отнесение к ТЖС и СОП определяется на глазок.
Читаем далее “В органы опеки поступает сигнал о неблагополучии в семье.” В скобочках указано “полиция, соседи”. На практике понимаем, это могут быть школа, детский сад, поликлиника, родственники, бывшие супруги и т.д.
Читаем, в случае поступления сигнала “специалисты органа опеки и психологи выезжают по адресу нахождения ребенка и на месте принимают решение о его дальнейшем жизнеустройстве”.
Тут у любого здравомыслящего человека возникает вопрос: каким образом решение о жизнеустройстве ребенка вдруг начинают принимать органы опеки и попечительства?
Т.е. приезжает какой-то человек, и вся судебная процедура ограничения и лишения родительских прав, предусмотренная Семейным кодексом, предполагающая детальное исследование существенных обстоятельств, при которых родитель не может воспитывать ребенка лично, исчезает. И [приехавший сотрудник] просто решает на глазок, что есть необходимость жизнеустройства ребенка. Мнение родителей с этого момента более не учитывается.
https://t.me/semyaprava/11574?single
Далее читаем “в случае нецелесообразности оставление ребенка в родной семье”. Целесообразность определяют психологи и специалисты органов опеки на глазок, чётких критериев нет.
Всё это грубо нарушает федеральное законодательство и существующее представление родителей, каким образом реализуются ими родительские права.
Далее указано, что начинается “поиск родственников, готовых принять ребенка в семью”.
На практике это не подтверждается, в лучшем случае это вопрос: “Кто может взять?”
Если взять некому, то ребенок отправляется в ресурсную семью, либо в учреждение для детей оставшихся без попечения родителей.
Семье выбора никто не предоставляет.
Читаем, “если невозможно найти родственника, который готов принять ребенка в семью, или необходимо продолжительное время на дорогу, ребенку предлагают временно погостить в приемной семье.”
Представьте ситуацию: к вам приходят посторонние люди и говорят, что у вас малообеспеченная семья, на вас поступила жалоба, что ребенок, например, матерится в подъезде. И они считают, что вы плохо его воспитываете, поэтому вашему ребенку сейчас предложат пожить в приемной семье. А если он не захочет, то его поместят фактически в детский дом. Вас, родителя, при этом никто не спрашивает, хотя юридических оснований для прекращения ваших родительских прав никаких нет. Но с вами разговор даже не ведётся, разговор ведётся с ребенком.
Дальше Министерство социального развития Мособласти пишет, что ресурсные родители — это не просто какие-то люди, а “люди, которые более трех лет занимаются воспитанием других детей, находящихся у них под опекой” и прошли некий курс в школе приемных родителей. Конечно, это никак не гарантирует, что с детьми в этой семье будут хорошо обращаться.
Ситуация, когда ребенок уезжает к абсолютно посторонним людям, думаю, что большинство родителей со мной согласится, совершенно чудовищна.
Если бы родителей спрашивали, то ни один родитель согласие бы на это не дал.
Далее смотрим. “Передача ребенка ресурсным приемным родителям осуществляется в моменте”. Т. е. единомоментно.
Т.е.: поступил сигнал, приехали, посмотрели, установили, что это ТЖС или СОП, никакой угрозы опасности жизни и здоровью ребенка нет. Есть какие-то недочеты, и семью нужно улучшить.
И тогда ребенка уже перемещают в ресурсную семью, чтобы максимально проработать их с родителями.
Вот такая логика этого письма.
Где там родительские права, их гарантия, возможность их защиты?
Ничего этого нет.
Есть изъятие ребенка из семьи, помещение его в чужую совершенно семью и навязывание родителю “помощи от государства”.
При этом результаты Всероссийской инспекции системы профилактики (ВИСП) подтверждают, что эта помощь часто бывает совершенно формальной. Например, в семье сгорел дом, а матери предлагают беседы с психологом, лечение алкоголизма, либо получение дополнительной профессии.
Для ребенка крайне травматично разлучение с родителем, но о его правах здесь тоже забываем.
Домой приходит чужой человек и говорит ребенку: “ты поедешь в другую семью.” И что должен по мнению Министерства сказать родитель? “Ну да, ты поедешь, познакомишься с абсолютно посторонними людьми, потому что вот эта абсолютно посторонняя женщина из органа опеки так сказала, и будешь там жить не знаю сколько”. Так?
А как это скажется в последствии на родительском авторитете?
Какие переживания будут у ребенка?
Это происходит в разных регионах нашей страны, но Московская область в этом смысле, впереди планеты всей.
Далее указано, что “с семьёй ведётся работа”, по сути только увеличивающая, скажем так, ресурсность семьи, т.е. там нет ничего такого критичного.
“Средний срок нахождения ребенка в ресурсной приемной семье – 2 месяца”.
Это означает, что никаких существенных оснований изымать ребенка вообще не было!
Если причины невозможности возврата ребенка не устранены, он остается в той же приемной семье, либо передается в иную.
Вот таким образом в Мособласти осуществляется работа с семьями, находящимися в ТЖС или СОП.
Как говорят в одном учреждении: “не нужно абсолютизировать родительские права”.
Реальные истории ювенального беспредела
Дело Светланы Жаткиной» (17.12.24)
Дело Веры Антоновой из Ярославской области: “У мамы органы опеки отняли младенца, лишили родительских прав и передали ребёнка в приёмную семью” (18.09.24)
Дело Хныковых. Краткая история многодетной семьи из Новосибирска. (29.02.24)
Дело Беспаловых. Обращение детей и мамы Юли к президенту Путину. (14.01.24)
“В третьем кассационном суде Санкт-Петербурга рассматривалось дело Олеси Романцевой, которое тянется уже два года.” (27.11.23)
Дело Елена Сайченко из Ростова-на-Дону: Суд постановил вернуть ростовчанке «отнятую» соседкой родную дочь. (02.12.22)