Патриарх Кирилл: “Мы видим, как зло в самых разных областях жизни человека открыто и без стеснения предлагает и навязывает себя.” (22.12.22)

Выдержка из доклада Святейшего Патриарха Кирилла на Епархиальном собрании г. Москвы (22 декабря 2022 года)

Мы видим, как зло в самых разных областях жизни человека и общества занимает все более активную позицию, не маскируется, открыто и без стеснения предлагает и навязывает себя: в поддержке потребительского отношения к человеческой жизни; в разрушении идеалов семьи и превозношении идей сознательной бездетности, так называемого чайлдфри; в пропаганде половых извращений и развращения детей; в попытках нормализации практики суррогатного материнства; в распространении вопиющего к небу греха детоубийства — аборта. Если кому-то кажется, что перечисленные угрозы не касаются наших прихожан, уже сделавших выбор в пользу Христа и Его Церкви, то таковой заблуждается. Люди находятся под серьезным давлением информационной среды, и надо быть очень сильным человеком, чтобы ему противостоять. Поэтому нам, пастырям Церкви Христовой, надлежит как в проповеди с амвона, так и в беседах с прихожанами или представителями власти с полной откровенностью и ясностью именовать зло — злом, а порок — пороком. Не надо стесняться. Наш долг, указывая на грех, говорить: «Это грех», даже если речь идет о вопросах со стороны высокопоставленных людей. В этом-то и есть пророческое служение Церкви. Мы должны провозглашать правду Божию, невзирая на лица. Конечно, сказать можно по-разному: можно с любовью пастырской, а можно с интонациями, которые будут больно ранить человека. Но в любом случае зло — зло, а порок — порок, и Церковь должна об этом говорить. Любовь к грешнику не следует путать с потаканием греху и пороку, с лицемерным уважением к греховному выбору человека, так называемой политкорректностью.

Мне неоднократно доводилось говорить и о том, что одной из существенных угроз современности является идея произвольного «улучшения» человека, то есть идея трансгуманизма. Если главной идеей секулярного гуманизма являлось признание высшей ценностью человека самого по себе, вне его связи с Богом, то фундаментом — осознанным или нет — идей трансгуманизма является расчеловечивание. Фактически человечеству предлагается в выборе между путем жизни и путем смерти (ср. Иер. 21:8) избрать цивилизацию смерти и тления, поскольку из этой цивилизации предлагается полностью устранить Источник Жизни — Бога. Новые искусители как бы говорят человечеству: «Вам не надо следовать замыслу Божию о вас; попирайте образ Божий в себе, измени́тесь — и будете как боги». Некогда, на заре человечества, кто-то уже такое сказал. Идеология расчеловечивания распространяется на самые разные сферы человеческого бытия. Расчеловечивание понимается в биологическом ключе, когда предлагаются эксперименты над человеческим телом, в том числе над половой принадлежностью, а также над генетикой, — эксперименты, изменяющие людей с целью добиться нужных кому-то качеств, как будто речь идет не о человеке, а о подопытном животном, подлежащем селекции. Расчеловечивание понимается в социальном смысле, что, в частности, выражается в агрессивном насаждении избыточных форм цифровизации, при котором человек деперсонализируется, а его решения оказываются во власти компьютерных алгоритмов и так называемого искусственного интеллекта. Расчеловечиванию общения между людьми служит и такая форма их пребывания в информационной среде, особенно в социальных сетях, когда пользователи замыкаются в очень узком мирке собственных или — чаще — навязанных предпочтений и информационных источников, а подлинное личное общение между людьми исчезает. Но более всего расчеловечивание навязывается в мире идей, когда антиценности, противоречащие Божиему замыслу о человеке, о его достоинстве как образа Божия, противоречащие выношенным и даже выстраданным человечеством идеалам, проникают в сферу культуры, размывают основы воспитания и образования.

Отрадно, конечно, что наконец-то в нашей стране начали предприниматься шаги по противодействию этой — не убоюсь сказать — «цивилизации смерти». В конце октября Государственная Дума Российской Федерации рассмотрела и приняла закон, запрещающий пропаганду разного рода извращений. Примечательно, что это произошло тогда, когда многие в нашем Отечестве стали осознавать, что брань против нашего народа носит не только физический, но и идейный характер. Но ведь до того, как закон был принят, упомянутая пропаганда успела принести много вреда за долгие годы свободного ее действия. Твердо надеюсь, что осознание необходимости противодействовать злу, воюющему против очевидных непреходящих нравственных норм, против духовного и физического здоровья нашего народа, подвигнет власть имущих не только к практическому применению упомянутого закона, но и к дальнейшим мерам подобного рода, с сохранением, конечно, при этом баланса между соблюдением традиционных прав и свобод и ограждением людей от зла.

Разумеется, одни запретительные меры не исправят ситуации. Очень важно наполнение нашего культурного и медийного пространства талантливым и художественно убедительным содержанием, в котором раскрываются радости и смысл традиционной семьи и настоящей любви.

Важной задачей, в том числе пастырской задачей, — является сегодня противодействие антисемейной пропаганде, которой изобилует массовая культура. Известен устойчивый стереотип, описывающий якобы успешного человека. В соответствии с этим стереотипом сначала необходимо сделать карьеру, добиться тех или иных свершений, а затем уже «заводить» детей, как если бы речь шла о домашних животных. Это — активно насаждаемый шаблон поведения в обществе. При этом мы понимаем, что такая пропаганда отталкивается от реальной проблемы, которая требует решения. Когда для минимального обеспечения семьи приходится трудоустраиваться обоим супругам, таковые, действительно, могут задаться вопросом: где в таких условиях найти время, силы и средства для воспитания детей? Мне неоднократно, в частности, на площадках Федерального Собрания России приходилось говорить, что разрешение этой проблемы требует увеличения материальной поддержки, выделяемой семьям, особенно в тот период, когда матери не имеют возможность работать, будучи заняты детьми. Требуется и организация процесса социализации многодетных матерей, в том числе их трудоустройства после того, как дети повзрослели. Мы можем свидетельствовать и о том, что одно из наиболее действенных практических средств поддержки семьи — это доступность индивидуального семейного жилья. По всей очевидности, наше все более урбанизирующееся общество с многоэтажным жилищным строительством не способствует умножению числа многодетных семей и даже вообще семей с детьми. Упомянутые экономические и социальные трудности, несомненно, отягощают жизнь семьи и нуждаются в разрешении. И это реальная проблема. Но вместе с тем, возвращаясь к рассуждению об упомянутом выше антисемейном стереотипе, мы видим, что в массовой культуре он связывается вовсе не с необеспеченностью людей, а с потаканием эгоистическим устремлениям, с задачей «взять от жизни все» — рекламным слоганом, являющимся знаменем эпохи неограниченного потребления. Да, человек может жить в материальном благополучии — и это будет хорошо, но материальное благополучие никак не должно ставиться выше возрастания и совершенствования во взаимной любви и жертвенности, в том числе в семье. Об этом мы ясно должны свидетельствовать. Тем более губительно для сбережения народа и для духовного здоровья людей утверждение в массовой культуре в качестве нормы и даже в качестве некоторой доблести распутного поведения, супружеской неверности либо расторжения брака без серьезных оснований — по материальным соображениям или по той причине, которую нередко описывают устоявшимся выражением «не сошлись характерами». Эти явления должны быть прямо и бескомпромиссно именованы злом, а в контексте православного миросозерцания — грехом. И нам, пастырям, следует об этом говорить, не стесняясь того, что такие слова могут кому-то показаться неприемлемыми или, как сейчас говорят, несовременными или, еще хуже, неполиткорректными. Это Божия правда, и мы должны ее возвещать, и не забывать об этой теме во время исповеди, когда обращаются супруги, говоря о своем желании расторгнуть брак. Всегда нужно выслушать очень внимательно и постараться понять причины, почему люди хотят разойтись. Нужно всячески отговаривать людей от разрушения семей, если, конечно, нет канонических причин для признания брака распавшимся. Вновь подчеркну, что наш народ вправе также ожидать и от государства усилий для того, чтобы в культуре поощрялся положительный образ семьи, а не ее девиаций. Действительно, большинство фильмов у нас не о благополучных семьях, а ведь именно кинематограф оказывает, может быть, наибольшее влияние на формирование стереотипов. Поэтому очень важно, чтобы образ настоящей семьи, любящих супругов, жертвенности, без которой не может существовать семья, был подхвачен нашей культурой в создании художественных произведений — письменных, кинематографических, — а в первую очередь в телевизионных передачах. Что-то, конечно, уже делается, и это тоже нужно с благодарностью отмечать. Особенно я хотел бы отметить важность подобного рода дискуссий, касающихся личной, общественной нравственности, духовности, на площадках телеканалов «Спас» и «Союз» с участием нашего духовенства.

С безусловной ясностью мы должны говорить и о том, повторю ранее мною сказанное, что аборт — это намеренное убийство невинного ребенка, подобное убийству ребенка уже рожденного. Мы уже 7 лет — увы, пока безуспешно — говорим о том, что аборты должны быть хотя бы выведены из системы обязательного медицинского страхования, по той простой причине, что аборт — это вовсе не лечебная процедура. Ведь ношение матерью ребенка в утробе — это не болезнь, требующая излечения! Поэтому продолжаем настаивать на необходимости выведения абортов из ОМС. Нам говорят: «Если государство не будет оплачивать аборты, люди будут делать аборты нелегально». А я спрашиваю людей, которые на такую аргументацию опираются: «А что, нелегальные аборты делают бесплатно?» Иногда еще и гораздо больше денег берут за нелегальный аборт. Так что это лукавый аргумент, и его нужно сразу отвергать. Бесплатных нелегальных абортов не бывает. Поэтому, когда мы говорим о необходимости вывести прерывание беременности из системы ОМС, мы настаиваем на том, чтобы через эту систему государство не поддерживало совершение абортов. Вот о чем идет речь.

Печально, что некоторые врачи, сам смысл профессии которых должен состоять в защите и сохранении жизни, порой прагматически, холодно и бесчеловечно относятся к этому вопросу, подталкивая женщину к аборту даже тогда, когда для этого нет так называемых медицинских показаний, при том что и сами эти медицинские показания иногда вызывают сомнения. Говорю это не просто так, а опираясь на конкретные факты, которые мне известны. Мы знаем, что государством многое делается с целью поощрения рождения детей, и Церковь приветствует эти усилия. Однако, к сожалению, продолжает сохраняться в нашем обществе опасное убеждение, согласно которому прерывание зачавшейся жизни относится к правам человека. Это просто издевательство над самой идеей прав человека. Но сейчас этой темой — правами человека — очень многое прикрывается, в том числе разного рода греховное и даже асоциальное поведение. Еще не родившийся беззащитный живой человек — носитель Образа Божия —объявляется препятствием к комфортной жизни и источником неудобств, который можно с легкостью устранить! Аборт в сознании многих людей стал чем-то почти бытовым. И это является великим грехом перед Богом.

У задачи сбережения народа есть, помимо количественного измерения, предполагающего сохранение и преумножение его численности, и качественное измерение. В связи с этим обращусь к вопросу, который все больше беспокоит многих наших соотечественников — об этом мне хорошо известно из встреч с некоторыми из вас, — да и в общественной дискуссии он все чаще приобретает тревожное звучание. Это тема миграции в нашу страну людей других культурных традиций.

Наш народ всегда отличался открытостью к людям самого разного происхождения, готовым с уважением относиться к приютившей их стране. Эта открытость укоренена в христианском, церковном мировоззрении русского народа, который вдохновлялся словами пророка Исаии, предвозвестившего подлинный универсализм Церкви Христовой: «Сыновей иноплеменников, присоединившихся к Господу, чтобы служить Ему и любить имя Господа, быть рабами Его, <…> Я приведу на святую гору Мою и обрадую их в Моем доме молитвы; всесожжения их и жертвы их будут благоприятны на жертвеннике Моем, ибо дом Мой назовется домом молитвы для всех народов» (Ис. 56:6-7). Священным долгом людей Церкви является, насколько это возможно, свидетельство перед людьми иной религиозной и культурной традиции о нашей вере, раскрытие им богатства жизни во Христе. Но готовы ли люди, пересекающие сегодня границы нашей страны, чтобы здесь жить и работать, услышать это свидетельство?

Появление в значительном количестве носителей иных обычаев может серьезно изменить жизнь нашего народа, в том числе нести угрозу сохранению его духовных основ и традиций — как это было, к примеру, в Косово. В связи с этим многие справедливо задаются вопросами: какие ценности, какой уклад жизни несут мигранты? Как они относятся к коренному населению нашей страны, к святыням нашего многосоставного народа, к нашей истории и нашим традициям? Не пора ли говорить о необходимости не только количественного сбережения народа, но и заботы о сохранении его идентичности?

Да, возможно, потребности экономики в рабочей силе могут отчасти объяснить привлечение иностранных граждан. Однако, во-первых, сегодня все больше коренных жителей нашей страны не могут найти работу, а во-вторых, все чаще отмечается, что избыток неквалифицированных мигрантов несет с собой рост преступности и конфликтов не только на бытовой, но и на национальной и религиозной почве, создание замкнутых анклавов с теневой экономикой и даже автономным социальным режимом, населенных людьми, живущими обособленно и нередко враждебно относящимися к коренному населению. Надо прямо сказать: в условиях, когда наша страна подвергается непрекращающемуся давлению извне, перечисленное является существенной угрозой.

Эта проблема определенным образом преломляется и в жизни наших приходов. Отрадно, что уже сейчас в некоторых из них начата работа по культурной адаптации так называемых гастарбайтеров. Инкультурация последних — важная задача, однако было бы наивно надеяться, что самоотверженный труд церковных энтузиастов, немногочисленных в масштабах всего города, быстро изменит положение. Но миграционная ситуация может позволить нам по-новому взглянуть на жизнь приходов. Христианин призван смотреть на трудные обстоятельства как на назидание: а не поможет ли все происходящее увидеть то, чего недостает в жизни наших приходов: неравнодушие и готовность носить бремена друг друга и так исполнять закон Христов? (см. Гал. 6:2). Безусловно, жизненный уклад мегаполиса сам по себе разобщает людей, обессиливает их перед теми, кто объединяется с недобрыми намерениями. В этих условиях церковные общины и даже шире — церковное сообщество — могут и должны стать центром притяжения единоверцев и единомышленников, неравнодушных людей, готовых прийти на помощь друг другу. Да, главное и незаменимое предназначение приходской общины — быть местом общей молитвы, но она может и должна стать и местом встречи, знакомства людей друг с другом, местом взаимопомощи и дружеского общения. Призываю отцов настоятелей и их соработников — приходских клириков и приходской актив — подумать на эту тему. Нужно, чтобы приход имел свое попечение о людях не только во время богослужения. Это означает — и я многократно об этом говорил, — что приход должен обязательно иметь социальное измерение, чтобы он объединял людей, в том числе тех, кто не посещает храм регулярно. Через эту приходскую работу мы можем передавать и свои мысли, и, кроме того, оказывать поддержку людям.

Упомянув о сохранении идентичности народа Святой Руси, отмечу, что на состоявшейся в октябре пленарной встрече Всемирного русского народного собора многие выступавшие говорили о необходимости яснее, более конкретно, отчетливо описать нашу национальную идентичность, заявить о духовно-нравственных идеалах нашего народа. Что-то уже сформулировано в официальных государственных документах, над чем-то следовало бы дополнительно поразмыслить. В своем заключительном слове на Всемирном русском народном соборе я предложил, чтобы среди идеалов, которые обусловили саму жизнь нашего народа и развитие нашего государства, были названы вера, жертвенность, любовь к Отечеству. Наверное, найдутся и другие слова, которые могут выразить самосознание и мироощущение нашего народа, и предложить путь его развития. При этом важно, чтобы формулировки официальных текстов не оставались мертвой буквой, всего лишь благим пожеланием. Чтобы сформулированные идеалы целенаправленно распространялись через произведения искусства, через преподавание в школах. К примеру, далеко не первый год в государственной «Стратегии национальной безопасности» семья именуется одной из духовно-нравственных ценностей нашей страны. Однако в массовой культуре, особенно в молодежной, пока еще доминирует иное представление. Такого быть, конечно, не должно.

Идеалы, которые мы можем в ходе диалога предложить государству и обществу, по крайней мере в России, уже прямо содержатся в Евангелии или проистекают из евангельского учения. Не может быть в России таких нравственных идеалов и духовных ценностей, которые бы противоречили Слову Божиему — иначе это уже не будет Россия. Но у нас, православных христиан, есть понимание большего. Духовно-нравственные идеалы, как бы они ни были высоки, наполняются силой и реализуются тогда, когда мы живем в общении со Христом через Святую Евхаристию и совершение добрых дел. Именно этот призыв должен непрестанно звучать от нас с вами, дорогие собратья-архипастыри и пастыри. Конечно, следует говорить о сохранении крепости семьи, о милосердии и взаимопомощи, о делании и возвещении правды, о жертвенности… о многих других добродетелях, которые нам заповедал Господь. Но главная наша проповедь о том, что высшее благо для человека, без которого его жизнь бессмысленна, — это устремление к Богу и пребывание в Нем, исполнение двуединой заповеди о любви к Богу и к ближнему, так, чтобы вслед за апостолом Павлом мы могли сказать: «все почитаю тщетою ради превосходства познания Христа Иисуса, Господа моего: для Него я от всего отказался, и все почитаю за сор, чтобы приобрести Христа» (Флп. 3:8).

Источник: http://www.patriarchia.ru/db/text/5985883.html